Мой органон отравлен чем-то Горьким

[CouldStrafe]

Неожиданно перечитал то самое "На Дне"и понял, что я не люблю это произведение за то же, за что люблю всевозможного Фицджеральда или Оэ. Реализма много. А иногда - Гротескного Реализма. Грустного такого Реализма.
Мой Гэтсби смеется в платочек.
Кто-нибудь может посоветовать мне что-нибудь в том же ключе?

@музыка: Der Blutharsch - Untitled (угадайте, которое из %))

@настроение: And some of us ain't a man until we take a wife

@темы: шизофазия

Comments

[Nunquam]

Мазохист! Не понравилось, а он ещё просит!!! =)

[CouldStrafe]

Nunquam Эээ, кажется, ты попала в яблочко %).
Было неприятно читать, но уж больно мощная вещь. И умная.

[Nunquam]

Может, тебя это немножко грузанёт, но зацени статейку, которую мне научрук давал для ознакомления. Целиком во всё это лучше не вникай, обрати внимание на выделенное жирный шрифтом: "наслаждением" называется текст, приносящий дискомфорт... как раз твой случай, по-моему!!! =)

ТЕКСТ-УДОВОЛЬСТВИЕ --ТЕКСТ-НАСЛАЖДЕНИЕ - Фрац. TEXTE-PLAISIR -- TEXTE-JOUISSANCE. Понятия, вводимые в поздних работах Р. Барта. Фактически они во многом перекрывают друг друга, вернее, неотделимы друг от друга как два вечных спутника читателя, в чем Барт сам признается со столь типичной для него обескураживающей откровенностью: "в любом случае тут всегда останется место для неопределенности" (цит. по переводу Г. Косикова, Барт: 1989. с. 464). Тем не менее, в традиции французского литературоведческого постструктурализма между ними довольно четко установилась грань, осмысляемая как противопоставление lisible/illisible (читаемое/нечитаемое), т. е. противопоставление традиционной, классической и авангардной, модернистской литератур (у Барта эта оппозиция чаще встречалась в формуле lisible/scriptible), которому Барт придал эротические обертоны, типичные для его позднем манеры: "Текст-удовольствие - это текст, приносящий удовлетворение, заполняющий нас без остатка, вызывающий эйфорию; он идет от культуры, не порывает с нею и связан с практикой комфортабельного чтения. Текст-наслаждение - это текст, вызывающий чувство потерянности, дискомфорта (порой доходящее до тоскливости); он расшатывает исторические, культурные, психологические устои читателя, его привычные вкусы, ценности, воспоминания, вызывает кризис в его отношениях с языком" (там же, с. 471). В конечном счете речь идет о двух способах чтения: первый из них напрямик ведет "через кульминационные моменты интриги; этот способ учитывает лишь протяженность текста и не обращает никакого внимания на функционирование самого языка" (там же, с. 469-470; в качестве примера приводится творчество Жюля Верна); второй способ чтения "побуждает смаковать каждое слово, как бы льнуть, приникать к тексту; оно и вправду требует прилежания, увлеченности... при таком чтении мы пленяемся уже не объемом (в логическом смысле слова) текста, расслаивающегося на множество истин, а слоистостью самого акта означивания" (там же, с. 470). Естественно, такое чтение требует и особенного читателя: "чтобы читать современных авторов, нужно не глотать, не пожирать книги, а трепетно вкушать, нежно смаковать текст, нужно вновь обрести досуг и привилегию читателей былых времен - стать аристократическими читателями" (выделено автором - И. И.) (там же). Перед нами уже вполне деконструктивистская установка на смысловую неразрешимость текста и на связанную с этим принципиальную "неразрешимость" выбора читателя перед открывшимися ему смысловыми перспективами текста, - читателя, выступающего в роли не "потребителя, а производителя текста" (Барт, Barthes:l970, с. 10): "Вот почему анахроничен читатель, пытающийся враз удержать оба эти текста в поле своего зрения, а у себя в руках - и бразды удовольствия, и бразды наслаждения; ведь тем самым он одновременно (и не без внутреннего противоречия) оказывается причастен и к культуре с ее глубочайшим гедонизмом (свободно проникающим в него под маской "искусства жить", которому, в частности, учили старинные книги), и к ее разрушению: он испытывает радость от устойчивости собственного я (в этом его удовольствие) и в то же время стремится к своей погибели (в этом его наслаждение). Это дважды расколотый, дважды извращенный субъект" (Барт: 1989, с. 471-472).

[CouldStrafe]

Ну, я не спорю, что я дважды расколотый и дважды изврщенный%).
Я бы сказал, что с этим литературоведом не совсем согласен, но разводить полемику не буду.

[Nunquam]

Да забей, я и сама не заморачиваюсь по этому поводу. т.к. к моей теме это отношения не имеет =) Просто это первое, что вспомнилось мне, когда увидела твой коммент =)))